c

Свидетельства

Приводимые свидетельства вполне известны(3). С тех пор как архивы Ватикана открыли для ученых и в конце 19 века стали публиковаться тексты судебных слушаний, показания стали доступны тем, кто знал латынь.(4) Интерпретация этого материала – совсем иное дело. Некоторые историки, как, к примеру, Гершон Легман, убеждены в том, что тамплиеры практиковали гомосексуальные отношения, хотя не уверены относительно причин этих непристойных актов, осуществляемых на церемониях вступления в орден (5). Конрад Шотмюллер, в отличие от Ханса Прутца, был убежден в их невиновности. Жозеф Мари Антуан Делавиль ле Ру не пришел к конечному мнению в данном вопросе. Хейнрих Финке писал о деле Тамплиеров очень детально. На самом же деле никто из них не исследовал тексты, относящиеся к обвинениям в самом факте свершения гомосексуальных актов, чтобы извлечь максимум информации из них.(6) Но в любом изучении процессов Инквизиции невозможно не учитывать, что показания давались скорее всего под пытками. Работа над ответами всех Тамплиеров на всех судах, благодаря дошедшим до наших дней рукописям, показала, что существует тесная связь между применением пыток, к чему широко прибегали во Франции и Италии, и признаниями в виновности (7).

В других регионах, например, на Кипре, в Англии, Ирландии и на Пиренейском полуострове, где пытки не применялись, тамплиеры в большинстве случаев не давали признаний в вине(8). Несмотря на то, что пытки существовали и раньше, что было засвидетельствовано многими тамплиерами, на слушаниях перед Папской Комиссией большая часть ответов давалась в манере, достаточно красноречиво описывающей повседневные события в ордене. В конце концов, согласно принципам Инквизиции, если свидетель давал показания в пользу любого из наиболее серьезных обвинений - отречения от Христа, например - тогда он мог получить прощение, под обещание «впредь не грешить». Далее он мог говорить правду, не боясь ухудшить свое положение, и, по-видимому, большинство так и поступало. Нотариусы на заседаниях записывали на удивление незначительные детали, которые никто бы не сфабриковал намеренно, так как для этого не было никаких причин. К примеру, различные обвиняемые рассказывали о своих особых обязанностях внутри ордена, о предпринятых поездках, исполнении совершенно обыденных и стандартных религиозных служб и о частоте появления на публике. Информация такого рода не имела отношения ни к допросам, ни к вынесению окончательного приговора против отдельных обвиняемых.

c

Орден Тамплиеров

Духовно-рыцарский Орден Рыцарей Храмовников (Тамплиеров), основанный в Иерусалиме в 1120 году, стал первым военным орденом Запада (9). Это исключительно мужское братство, исполнявшее двойную роль - как члены религиозного ордена, они принимали обеты целомудрия, бедности и послушания, - и, как воины, сражались на Святой Земле (10). Их идеология изложена как в самом уставе Тамплиеров, так и в весьма идеализированном писании Бернарда Клервосского, написанном примерно в 1128 году(11). Пока ни один из этих источников не дает ясной картины поведения этих людей, не оставивших фактически никакого письменного наследия, способного пролить свет на их образ мысли и поведения. Исследование записей пап и летописцев 1128-1291 годов указывает на то, что, хотя все три главных военных ордена - Тамплиеры, Госпитальеры и Тевтонские рыцари – подвергались критике церкви, Тамплиеры преследовались не чаще и не более жестоко, чем другие религиозные ордена.(12) Некоторые крупные летописцы, как Гийом Тирский и Матвей Парижский, часто критиковали их, но с той же степенью критичности относились они и к любой другой группе, представлявшей угрозу власти епископов. Орден Тамплиеров был свободным орденом, подчиняющимся только папам, и, как правило, не подпадал под обычные ревизии епископского духовенства.(13) Основная критика, предъявляемая ордену, касалась их якобы высокомерного и заносчивого поведения, приписываемой им ответственности за военные поражения на Священной Земле, и более всего их обвиняли в обладании богатством и властью. Обвинения Тамплиеров в богатстве оказываются в целом необоснованными, однако роль их как международных банкиров и кредиторов заставила некоторых современных исследователей поверить, что орден имел в своем казначействе очень большие средства(14). Гордость и высокомерие, приписываемые Тамплиерам, скорее всего происходили из того, что они гораздо лучше других знали Святую Землю, и от того, что им приходилось время от времени общаться с мусульманами. Не принадлежащие к ордену Тамплиеров крестоносцы, прибывшие на Святую Землю были уверены, что лучшая тактика – стремительность и жестокость.

Члены военных орденов обычно думали иначе. Скажем без преувеличения, тамплиеры подчас казались невыносимо всезнающими в сравнении с только прибывшими с Запада рыцарями, так как они были открыто доброжелательны с местными арабами, ибо прекрасно понимали, сколь трудно завоевать и удержать порядок на Святой Земле, не обладая достаточной армией.

c

Обвинения против Ордена.

В период 1307-1311 гг рыцарей военного ордена Тамплиеров обвиняли в приверженности к различного рода еретическим действиям, их заключили в тюрьмы и подвергли допросам под трибуналом Инквизиции. Обвинения были предъявлены по 127 статьям: ересь, богохульство, святотатство, непотребные религиозные практики и иные проступки, приписываемые им в их религиозной жизни.(15) В 1310 г около 60 членов ордена казнили. Хотя все эти меры проводились яко бы именем папы, на самом деле они, скорее всего, осуществлялись с легкой руки французского короля Филиппа IV. В своем письме к королю папа сетовал о вмешательстве Филиппа в дела церкви, ибо, по его мнению, разбирательство в таких вопросах, как арест членов знаменитого духовного ордена, должен быть делом сугубо церковным. Многие обвинения были абсолютно не связаны с ересью или каким-либо иным неподобающим поведением.(16) Статьи 30-33 из списка заявляемых проступков относились к различным запрещенным поцелуям, а именно: в области спины, низа спины, ягодиц, ануса, груди, живота или пениса, которые, как предполагалось, свидетельствовали о гомосексуальных наклонностях некоторых членов ордена.(17) Э.Д. Рэй (E.G.Rey) нашел изобретательное объяснение так называемых "позорных практик": так как во время церемоний приема в орден рыцари проводили значительное время лицом вниз, один позади другого, непосвященные наблюдатели этих ритуалов могли ошибочно истолковать происходящее, полагая, что стали свидетелями некоего гомосексуального акта. (18)

Тем не менее, немногочисленные описания обрядов инициации, дошедшие до наших дней, на самом деле не предполагают, что кандидаты в члены ордена ложились ничком перед получателем. Куда серьезнее была статья 40, в которой особое внимание уделено было широко распространенному позволению для новобранцев совершать гомосексуальные акты внутри ордена: "братья говорили тем, кого принимали в Орден, что они могут соединяться плотски друг с другом".(19) Следующие 5 статей обвинений гласят, что такие действия были легитимны, что члены ордена "должны были исполнять и переносить их", и что, более того, некоторые, а то и все члены ордена поступали именно так. (20) Мало кто из Тамплиеров признал свою вину в свершении гомосексуальных актов, хотя большинство согласилось, что такое разрешение им было дано.(21) Значительно чаще инквизиторы добивались признаний о поцелуях в губы, которые были разрешены и популярны, реже - о поцелуях в иные части тела.(22)

Некоторые свидетельства, относящиеся к однополым актам, действительно существовали в Англии (но только не между членами ордена),(23) во Франции и Италии. Никаких признаний вины в таких деяниях не было получено ни на Пиренейском полуострове, ни на Кипре, ни от самих английских Тамплиеров (24). Признания в совершении серьезных грехов, включая сексуальные, были получены только там, где использовались пытки. Так как многие заявления, касающиеся пыток, были получены инквизиторами на слушаниях перед Папской Комиссией, полностью правдоподобным можно считать то, что не было ни единого случая, когда разрешение на плотское соединение давалось когда-либо кому-либо. Прежде чем обвинять членов исключительно мужского ордена Тамплиеров в содомии и прочих гомосексуальных действиях, необходимо обратить внимание на то, что именно понималось под гомосексуальными актами, в частности содомией, в средние века и ранее. (25) Жак ле Гофф утверждал, что "об истории содомии в средневековье нет письменных источников - ни о практической ее стороне, ни о теории". (26)

В Раннем средневековье была явная путаница, что подразумевать под словом "содомия", и в каких случаях оно использовалось. (27) Эта путаница частично связана с противоречиями историков и теологов последних 50 лет относительно исходного значения истории о Содоме и Гоморре (28). Некоторые современные ученые заявляют, что под термином «Содомия» теологи подразумевают невероятное множество запрещенных сексуальных актов.(29) Мишель Фуко в доиндустриальный период (30) называл содомию "той крайне непростой категорией", а самого содомита "временно заблудшим". Джон Босуэлл, чья книга 1980 года "Христианство, Социальная Терпимость и Гомосексуализм" по-прежнему является главной работой в этой области, настаивает на том, что в восьмом и девятом веках термин "содомия" относилась как к любому запрещенному сексуальному акту, даже к гетеросексуальной любовной связи между мужчиной и женщиной в религиозной жизни, так и ко всем "непроизводящим потомства", а также и к некоторым потенциально репродуктивным сексуальным актам. (31) Верн Буллоу соглашается в значительной степени с Босуэллом, особо отмечая неохоту средневековых писателей определять термин "содомия", используя его.(32)

Ранние исповедальные книги шестого-седьмого веков действительно описывали сексуальные акты явно, однако церковные авторы более позднего средневековья подобные вещи часто умалчивали и пропускали, ибо считалось, что само описание содеянного во время исповедей может привести верующего к греху.(33) Пьер Пейер откровенно заявляет в своей работе "Секс и исповеди", что, в связи с использованием различных терминов для определения содомии в ранних исповедальных книгах, "данное исследование обнаружило, что использование этих терминов вероятно относится к мужскому анальному половому акту".(34) Романо Каноза соглашается с ним, отмечая, что Питер Дэмиан описал 4 возможных половых акта между мужчинами ясно и реалистично примерно в 1050 году.В порядке возрастающей тяжести, Дэмиен поставил первым и не очень тяжелым видом одиночную мастурбацию, следующим - взаимную мастурбацию между двумя мужчинами, третьим - бедренное соитие и четвертым, худшим - полную содомизацию.(35) Дэмиан, конечно, ссылался только на духовных лиц, кто вовлекался в однополые акты, однако он сделал вывод, что это преступление - тяжелейшее, ибо приводит к смерти тела, разрушению души, развращению и тлению плоти, угасанию разума и бегству Святого Духа из тела." (36)

Как мы увидим далее, в судебном разбирательстве над тамплиерами в Оверни было абсолютно ясно, что свидетель описывал анальный половой акт между мужчинами. Но, тем не менее, возникает вопрос: можем ли мы быть уверены в том, что все инквизиторы и все свидетели понимали под термином "содомия" одно и то же, или, что происходило чаще, что именно они имели в виду, говоря, что двое мужчин могли вступить в близость друг с другом - что означала эта фраза? (37)

В основном, даже ко времени Грациана, сексуальные грехи contra naturam были каталогизированными, в соответствии с дифференциацией, введенной св. Августином: мужчина, использующий «часть (тела) своей жены для целей, для которых она не была предназначена». (38)Это запутанное определение явно позволяет отнести к содомии как различные действия, которые могли иметь место в процессе гетеросексуального контакта, так и те, что могли происходить между мужчинами, но не с женщинами.По этому определению и оральный секс, и бедренный, и гетеросексуальный анальный секс также должны считаться содомией.Третий Латеранский Собор 1179 был первым мировым церковным собором, установившим точное наказание за совершение такого акта. Нарушители должны были быть изгнаны из своих орденов или заключены в монастыри. Миряне, совершившие такой акт, должны были быть изолированы и лишены общения с верующими. И, что напрямую относилось к приписываемым высшим членам ордена Тамплиеров занятиям с новобранцами, "худшим была содомия между духовными отцами и духовными сыновьями". (39)

Это в точности повторяло обвинение против тамплиеров в 1307 году: тот, кто принимал в орден новичков, старший и обычно имеющий высокий ранг член ордена, поучал новых и значительно более молодых допускать сношения между братьями по требованию. (40) Может показаться, что в разное время официальное наказание за доказанное совершение гомосексуальных актов было чрезвычайно жестоким. К несчастью, данные о том, как часто применялись, - если вообще применялись, - такие наказания, отсутствуют. Например, император Валентиниан в 390 году наказывал мужеложство сожжением у столба, и эта мера была возрождена в Кодексе Феодосия.(41) Наказание за упорство в содомии было особенно жестоким в Иерусалимском королевстве, где в 1120 г, во времена основания Ордена Тамплиеров, совет ввел за этот грех казнь в виде сожжения.(42) Если о взрослом человеке становилось известно, что он содомит, он подвергался сожжению. (43) Тем не менее, как это часто бывает, мы не имеем почти никаких свидетельств, позволяющих нам хоть что-то узнать о том, осуществлялись ли подобные меры. (44)

Исследуя обвинения тамплиеров в гомосексуализме, мы должны учитывать не только раннее определение содомии, имевшее место в период ведения исповедальных книг - определение, которое, скорее всего, связано не только с исключительно мужским анальным сексом, - но и преобладающее суждение, обнаруженное в сочинениях тех, под чьим влиянием складывалось мнение теологов в начале 14 века, в период процессов над тамплиерами.(45)

Альбертус Магнус был одним из наиболее влиятельных теологов, который затронул вопрос о содомии и отделил ее от мастурбации, прелюбодеяния (нарушения супружеской верности), внебрачных связей и развращенности. К его словам относится утверждение о том, что содомия бросала вызов "красоте, разуму и природе". (46) Он настаивал на том, что содомия - худший из грехов.(47) К несчастью, к этому времени Альберт Великий, по-видимому, предполагал, что его читатели знали, что такое содомия, так как никаких определений содомии, кроме как «половые сношения между представителями одного пола», он не привел, и, следовательно, есть вероятность, что женщины в лесбийских отношениях рассматривались как совершающие акт содомии. Босуэлл утверждает, что другие письменные труды Альбертуса Магнуса ясно показывают, что он был склонен относить содомию главным образом к анальному сексуальному контакту между мужчинами. (48) Взгляды Фомы Аквинского должны были быть известны теологам во времена судов над тамплиерами, следовательно, мы можем опираться на них, говоря об отношении к содомии. Однако, несмотря на приближенность этих взглядов по времени, к несчастью, они так же запутанны в определениях, как и большинство материалов 11-13 веков. Сексуальные акты contra naturam определяются как любой вид однополых сексуальных отношений, мужчины с мужчиной или женщины с женщиной, (49) следовательно, не относятся только к анальному сексуальному контакту. Гомосексуальный контакт был по определению включен в этот список. Фома Аквинский, тем не менее, не выставляет объектом особого презрения то, что он называет "противоестественное зло", заявляя, что "это попирает природу, нарушая основы взаимодействия полов, и поэтому является тягчайшим из грехов". (50) Но среди списка сексуальных грехов развращенность, подразумевающая занятия сексом с недостойным избранниками, считается хуже содомии, которая предполагает сношения с достойными партнерами, но недостойным образом. (51)

Босуэлл усматривает противоречия в трактовке Фомы Аквинским гомосексуализма и содомии, в которой он колебался между "противоестественностью” нерепродуктивного соития и возможностью того, что некоторые "неестественные" акты по своей сути не являются греховными.(52) В ключевых записях Фомы Аквинского по поводу гомосексуальности высказывается мнение о том, что "грехи против природы вызывают вожделение у людей", гомосексуализм из этих грехов является самым серьезным, однако эти противоестественные пороки включают не только гомосексуализм, но и "мастурбацию, сексуальные контакты с животными, гомосексуальные половые контакты и нерепродуктивный гетеросексуальный половой акт". (53) Из работы Фомы Аквинского следует, что он действительно считал гомосексуальность "естественным" явлением, что усложняло столь важный теологический спор с церковью, утверждавшей гомосексуализм однозначным злом.(54)

Ученые сходятся во мнении, что к 13 и 14 векам жесткие меры стали применяться и к маргинальным группам - катарам, прокаженным, евреям и гомосексуалистам. (55) Толерантность в отношении к группам людей, прежде распространенная в христианском обществе, прекратилась. Основание инквизиции в 1231 году по-видимому привело к повышенному контролю за поведением людей и сопутствующим наказаниям любого, чье поведение выбивалось за рамки общепринятого. К концу 13 века обвинения в гомосексуальных действиях, в частности - содомии, стали обыденными для расследований Инквизиции в отношении важных лиц, в особенности – церковных деятелей, к примеру, против папы Бонифация VIII.(56)

Возможно, обычные люди действительно считали гомосексуальные действия отвратительными и идущими против природы, однако доказательств этого не существует. Гай Менард утверждает, что "гомосексуализм внушал страх", так как женщины считались стоящими ниже мужчин. Мужчины, принимающие участие в гомосексуальных актах, растрачивают впустую свое семя, или "будущие человеческие существа". (57)Подобный взгляд противоречит той терпимости, с какой относились к вопросу на протяжении многих веков до того.(58) Нет сомнений в том, что ересь и содомия оказались взаимосвязанными, как отмечает Вильям Монтер.(59) Расследования по делу о содомии в большинстве регионов могли проводиться от имени как мирских, так и церковных трибуналов. В Арагоне, тем не менее, Инквизиция "заявляла о своей юрисдикции по всем случаям содомии, вне зависимости от того, наличествовала ли в этих случаях ересь или нет".(60) Монтер также полагает, что " в крупных итальянских городах со времен Высокого Средневековья существовали мужские гомосексуальные субкультуры, имевшие большую историю ", – мнение это подверг критике Рэндольф Трумбах, утверждая, что Монтер допустил серьезную ошибку в интерпретации материала. (61) Мишель Берно с соавторами настаивает на том, что это было движением в сторону городов, начавшееся перед репрессиями 13-го века, которое "дало начало внебрачным связям.. и в конце концов педерастии".( 62) В то время как в деревнях преследовался гомосексуализм, в городах был введен запрет на развратное поведение. (63) Любое заслуживающее доверия свидетельство таких настроений в начале 13 веке, к сожалению, не вполне адекватно.

Таким образом, теологи в период с 6 по 14 век часто считали содомию или самым тяжким сексуальным грехом, или одним из тягчайших грехов такого рода. Нет сомнений, однако, что они расходились в определениях этого явления. Это могло относиться к любому неодобряемому сексуальному соединению между мужчинами, женщинами или мужчиной и женщиной. Мы убеждены в том, что к 14 веку термин "содомия" использовался теологами и инквизиторами почти всегда в связи с сексуальными актами между мужчинами, в частности, с анальным сексом. Кончено, не существует свидетельств того, чтобы сделать вывод о существовании в те времена гей-субкультуры. Факт, что исповедальные книги столь часто обращаются к теме гомосексуальных актов, наводит на мысль, что подобные акты совершались достаточно часто.

c

Гомосексуальные деяния и обвинения против тамплиеров.

Говоря об ордене тамплиеров и других религиозных орденах, нужно отметить, что обвинения в гомосексуализме были в целом «общим местом». Записи средневековых епископов о посещении ими отдельных монастырей упоминают случаи гомосексуальных актов, в которых признавались некоторые монахи или, в отдельных случаях, монахини.(64) Поэтому несколько зафиксированных случаев признаний тамплиерами в совершении подобных действий в целом не должно казаться чем-то особо серьезным. Однако, возможно, гомосексуализм считался слишком неподходящей чертой для образа военного ордена или вообще воинов. Ричард Рорти утверждает, что быть подвергнутым содомии означает не быть мужчиной, что по-видимому являлось распространенным взглядом среди многих древних и средневековых авторов.(65) Или, что больше похоже на правду, быть может, обвинения в гомосексуализме добавляли к другим обвинениям просто потому, что авторы обвинений надеялись удачно «попасть пальцем в небо»? Мы склонны рассматривать использование обвинений в неподобающем сексуальном поведении, часто – в гомосексуализме, как стандартный элемент списка обвинений со стороны инквизиции в делах скорее политических, нежели церковных. (66) Филипп IV поднимал вопрос отвратительности поведения Тамплиеров в приказе об аресте от 14 сентября 1307 года. Его гневные заявления о сексуальном преступлении преисполнены праведного негодования : «Мы в ужасе содрогаемся при мысли о чудовищной тяжести обвинения, великая скорбь растет в нас, причиняя немалые страдания, ибо нет сомнений в тяжести греха, оскорбляющего божественное величие, покрывающего позором весь христианский мир, являющего примером гнуснейшей мерзости и вселенским скандалом…Они [Орден Тамплиеров] сравнимы с чудовищами, лишенными понятия о рассудке, но, тем не менее, идущими дальше, не будучи способными даже представить степень своей развращенности». (67) Далее в документе приводится подробное изложение преступлений, в которых их обвиняли: отрицание божественной сути Христа и плевание на распятие. В случае их подтверждения, существование ереси в ордене было бы доказано. Далее король предъявляет еще более скандальные обвинения: раздевшись донага, они принимали поцелуи в основание спины, у пупка, а также в губы, от прелата, принимавшего их в Орден, - все это, по мнению короля, считалось постыдными действиями, за исключением поцелуя в уста, который практиковался и в феодальных церемониях. Затем, король говорит, что «при вступлении в орден они давали клятву, не боясь нарушить общечеловеческий закон, отдавать себя другим, без отказа, по первому требованию, вследствие чего совершалось чудовищное и оскорбляющее мораль совокупление. » (68)

В заявлении, сделанном адвокатом Филиппа IV и мощным пропагандистом Пьером Дюбуа до созыва Генеральных Штатов в Париже в 1308 году, говорилось о «протестах жителей Франции» и об обвинение в содомии – «bougrerie».(69) Это слово может использоваться как общий термин для указания на бесчестие, применяемое к еретикам вообще, или конкретным указанием на содомию.(70) Во все случаях Дюбуа заявляет, что тамплиеры должны были быть подвергнуты заключению не за практику содомии, а за отречении от Христа – факт, который он, по-видимому, считал в особенности гнусным. (71) Пьер Дюпюи, когда писал о взятии тамплиеров под арест в своей, имевшей огромный успех, работе, опубликованной в 1654 году, настаивал на том, что «принимающее в орден лицо… целовал принимаемого в Орден кандидата …в основании спины,… в части тела, которые являются… наиболее грязными. И им также …было строжайше запрещено плотское общение… с женщинами,… но если у них возникало сильное желание, они могли без страха и без стыда соединяться со своими братьями. Главы Ордена злоупотребляли этим правами…Один из них сознался, что на Кипре Великий Магистр использовал его 3 раза за одну ночь.»(72)

c

Судебные записи.

Это свидетельские показания, которые давались до того, как суды могли предъявлять прямые обвинения, показания простых людей, не имеющих рыцарского титула, крестьян и крепостных. Так как в те времена они в массе своей были неграмотными, после них не осталось практически никаких письменных записей. Свидетельства, тем не менее, достаточно характеризуют людей этих слоев, хоть и несколько видоизменены писцами. (73) В средневековье показания не записывались дословно. Часто они давались на одном из местных диалектов, это фиксировались письменно, затем позднее записывалось на латыни в соответствии с требованиями формального юридического языка. Именно последнюю стадию этих записей мы можем увидеть сейчас в архивах современного Ватикана. Как отмечает Доминик Ла Карпа, «Реестры Инквизиции, по мнению Карло Гинзбурга, и являются частью «архивов репрессий»». Но - тут же добавляет он, «эти документы по сути отражают историческую действительность, не только демонстрирующую, но и подтверждающую особенности времени, к которым они относятся…Записи инквизиции - это часть логически обоснованного контекста, который объясняет вопросы взаимоотношения между иерархическими слоями». (74)

Гинзбург сам в предисловии к итальянской версии книги «Черви и Сыр» заявляет, что простая нехватка свидетелей из низших слоев - почти непреодолимое препятствие для исследований этого времени. Он полагал, что такие свидетельства могли бы пролить свет на «верования, фантазии и стремления» людей того времени. К сожалению, это была лишь устная культура, однако «историки не могут поговорить с крестьянами из 16 века». Он настаивает на том, что, несмотря на формальный характер вопросов судей и ответов обвиняемых, мы все же можем распознать влияние на простое население общепринятых верований и убеждений.(75)

Рукописи показаний с процесса над тамплиерами (или, вернее будет сказать, - слушаний) являются примерами подобных убеждений, несмотря на то, что большую часть записей составляют цитирование Папы, или, в крайнем случае, законодательных актов. В роли инквизиторов обычно выступали епископы или иногда - архиепископы. Официальные письменные свидетельства от трех-четырех нотариусов, заверенные и прикрепленные с печатями ко всем протоколам судов над тамплиерами в качестве приложения, встречаются в рукописях в ключевых местах. В этих приложениях каждый нотариус подтверждает, что официальный документ, написанный одним из них, является настоящей записью слушаний. Они приводят официальный список обвинений в начале каждой судебной рукописи, указывают дату дачи показаний каждым свидетелем, изредка отмечая, было ли оно дано на латыни или нет, и никогда не утверждая, что оно было записано дословно. Большой объем этих рукописей (записи суда, над которыми мы работали в Ватикане и в Абруцци, описывающие процесс с участием семи свидетелей, насчитывают 33,75 метра длины манускриптов) указывает на осторожность, с которой протоколисты записывали даже ответы, которые не соответствовали предполагаемой поставленной задаче – записывать ответы о виновности. (76) Письменные инструкции, которые посылались французским королем судебным приставам и настоятелям соборов с пометкой «не открывать до 13 октября 1307 года», содержали просьбу «содержать определенных лиц (заключенных тамплиеров) под хорошей и надежной охраной, сначала сделав запрос о них, затем, поставив в известность уполномоченных инквизитора, добиваться показаний с осторожностью, с применением пыток при необходимости; и если они сознаются в правде, то записывать их показания после вызова свидетеля».(77)

Существует несколько причин, определяющих чрезвычайную важность этого расследования против одного из основных религиозных орденов средневековья. Во-первых, число опрошенных людей – около 935 – довольно значительное, достаточное для того, чтобы ответам можно было доверять. (78) Во-вторых, географический охват исследования, - мы запрашивали рукописи в Англии, Шотландии, Ирландии, Испании, Франции, Италии, Греции, Германии, Кипре, - чрезвычайно обширен. Несомненно, проходили и другие процессы, свидетельств о которых не сохранилось. Не существует и других записей более раннего периода латинского христианства, в которых те же вопросы были бы заданы столь большому количеству людей, в такой же широкой географической зоне. Также могло бы показаться, что папские или публичные нотариусы, записывавшие свидетельства, были крайне осторожны и вели записи в соответствующем формате: записывать по крайней мере смысл того, что сказал свидетель. К сожалению, для многих процессов, таких малых, как расследования в регионах Франции, мы располагаем только краткими резюме из нескольких строк, которые, конечно, не могут полностью отобразить ответы заключенных. Все крупные процессы – в Англии, Париже, в папской Комиссии и на Кипре,- и гораздо более мелкие в Бриндизи и Папском государстве – использовали выборку из 127 статей обвинений. Это однообразие в методике проведения процессов позволяет сравнивать между собой непосредственно ответы, взятые из разных следствий. (79)

c

Процесс над тамплиерами.

Сейчас хотелось бы обратиться к самим процессам. (80) Большая их часть, относящаяся к вопросам сексуальной сферы жизни Тамплиеров, на которые они отвечали во время допросов, являются по своему содержанию весьма общими, основанными на показаниях с чужих слов - на основе молвы и слухов, и не содержат упоминаний о том, кто и с кем совершал запретные деяния. Трудно оценить свидетельства без рассмотрения того, является ли данный документ «прямым свидетельством» или «свидетельством на основе слухов». Хотя записи инквизиции представляются более надежными, нежели записи времен Ренессанса, собранные Аланом Брэем, мы вынуждены согласиться с ним - «это –трезвые и объективные записи происходящего».(81) И все же не могу согласиться с тем, что, в случае показаний тамплиеров, - как он обнаружил в записях периода Ренессанса, - «становится очевидным, что эти документы в большей своей части не являются ничем большим, чем обычной юридической фикцией». (82) Наличие четких ответов, не совпадающих с требованием пап получать признания в вине – таковым, к примеру, является признания Пьера Болонского перед Папской Комиссией, - указывают на то, что в начале 14 веке такие записи содержали меньше фикции, чем в более поздний период.(83)

На процессе, состоявшемся в Папском Государстве и Абруцци, в ходе которого было опрошено семеро свидетелей, между 1309 и 1310 гг., Эндрю Арманни из Маунт Одеризио, служащий брат в Чиети, признался, что «он часто слышал, как другие братья ордена, с которыми он жил, говорили, что главный прецептор, который принимал его (Петер Пераверде Ультрамонтанус) и другие наставники (главы домов Ордена) и высокопоставленные братья ордена обычно держали мальчиков, с которыми они предавались плотским деяниям.» (84) В большинстве случаев, по которым предъявлялись обвинения отдельных лиц в вовлечении в гомосексуальные акты других членов ордена, свидетель говорит о ком угодно, только не о себе. Хотя и в этом случае и в других вовлеченное лицо действительно существовало. Этот человек часто упоминался в ходе самого процесса, но говорилось, что он уже умер. (85) Подобный ответ мог означать, что какие бы гомосексуальные акты ни происходили в ордене, они происходили не с членами ордена, так как тамплиеры не принимали мальчиков,(86) а с молодыми людьми, которых, вероятно, нанимали в качестве прислуги или сельскохозяйственных работников. Тем не менее, это могло относиться к сексуальным актам, совершаемым с молодыми тамплиерами в возрасте 15-16 лет. Существенно в данном и в большинстве показаний то, что свидетель делает заявление о гомосексуальных актах без страха, неодобрения или обсуждения. С другой стороны, после описания прочих действий, особенно отречения от Христа и плевания на распятие, свидетели на различных судебных разбирательствах выказывали сожаление или стыд, часто побуждаясь к исповеди у священника или высшего прелата, а в некоторых случаях и вовсе оставляя орден.( 87)

Инквизиторы не так много уделяли внимания обвинениям с сексуальной значимостью, как предполагаемым случаям еретического поведения. На том же суде, при дознании священника Вильяма, допрос об отречении от Христа и плевках на распятие проводился с особым рвением : «когда его спросили о том, имели ли те, кто принимал и кого принимали в новые члены ордена, веру в спасение Иисусом Христом, он сказал - и засвидетельствовал, - что имел и все еще имеет эту веру. Более того, он сообщил, что вышеупомянутые братья Вильям и Доминик, заставившие его отречься от Христа, и другие братья указанного ордена, заставлявшие это делать других, и те, кто отрекался от Христа искренне, не имели никакой веры в спасение Иисусом Христом».(88) На вопрос о дозволении вступать в сношения с другими братьями Вильям просто ответил, что «Вильям и Доминик сказали ему, что братьям… разрешалось вступать в сношения друг с другом…Сам же он сказал и засвидетельствовал, что никогда не занимался тем, что содержалось в обвинении; и не знал о том, что делали другие братья». (89)

Жерар из Пьяченцы предоставил первую конкретную информацию по предмету в этом суде. Как и предшественник, утверждая, что ему рассказывали, будто гомосексуальные акты не являются грехом, он в то же время настаивал на том, что ему о них рассказывал Альберт из Кастро Алькуатро, что «брат Жак из Болоньи, приходский священник брата Жака из Монте Куччо, главный прецептор»,- которого искали, но так и не смогли найти, - «имел плотскую связь с братом Манфредом из Бальнореджьо». (90) Свидетель не выражал никакого страха или отвращения относительно действий Жака из Болоньи. Как упоминалось ранее, существенно то, что при даче показаний этот свидетель не демонстрировал никакого негодования, характерного для показаний многих допрашиваемых в связи с другими деяниями, к примеру – отрицанием роли Христа как Спасителя.(91) Последний свидетель на этом процессе, Вальтер из Неаполя, добавил новые детали: «Брат Альберт, после того как заставил его отречься от Христа и плюнуть на крест, (хотя плевал он мимо), сказал ему, что мог бы поцеловать его в обнаженный живот», - причем, до того, как дал ему разрешение совершать плотские деяния. (92) Тем не менее, Вальтер никогда не совершал такие акты сам и не знал ничего об этих явлениях. То, что на ритуале принятия в орден новобранцам говорили, что они могут предаваться плотским деяниям с другими членами ордена, но они не делали этого, - чаще всего встречающаяся деталь на допросе. Интригующий вопрос, на который нет ответа на основе прямых свидетельств: во-первых, действительно ли на церемониях принятия в орден давалось разрешение вступать в связь с другими братьями, или это было придумано свидетелями чтобы удовлетворить инквизиторов? Так как свидетели почти всегда настаивали на том, что сами они никогда не участвовали в таких однополых актах, допустить это значило бы переместить вину на других, а не на самих свидетелей. Следует еще раз подчеркнуть, что подобные показания не были получены в регионах, где пытки не применялись, в Англии и на Кипре.

Ссылки на область распространения гомосексуализма были более явными на процессе в Тоскане 1310-1311 гг, в котором четверо из шести свидетелей признались в этих обвинениях. Первый заключенный настаивал на том, что в общем все четыре обвинения были верны. Братьям говорилось, что мужские плотские отношения не являлись греховными.(93) Если бы подобные речи когда-либо произносились перед новоприбывшими, предположение о том, что это не является грехом, конечно, снимало бы обвинение в намеренном совершении греха с любого, кто следовал этим наставлениям. Но возможно ли, чтобы тамплиеры действительно поверили столь абсурдной директиве.