До конца двенадцатого столетия крестовые походы были оружием, которое использовалось исключительно для борьбы с иноверцами[1]. С этой же целью на протяжении XII века в Святой Земле и Испании создавались и духовно-рыцарские ордена. Однако в XIII веке все большее число крестовых походов стало объявляться против христиан. Исполненных верой людей воодушевляли теперь взять крест и отправиться в поход не только на еретиков, схизматиков и других врагов церкви, но также и на соперников тех мирских правителей, чьи интересы поддерживало папство: в 1260-х годах, к примеру, Папы Урбан IV и Клемент IV были готовы объявить крестовый поход против противников Генриха III в Англии[2]. Поэтому не удивительно, что в XIII веке функции военно-монашеских орденов также оказались расширены. Если война с еретиками и другими врагами церкви считалась богоугодным делом и рассматривалась как один из путей обретения духовного спасения[3], то и участие в кампаниях против неугодных папству христиан тоже могло стать подходящей задачей для военного ордена. Конечно, использование в подобных операциях людских и иных ресурсов орденов, изначально основанных для борьбы с иноверцами, могло вызывать критику. И все же духовно-рыцарские ордена явно рассматривались в качестве средства, которое можно было законно использовать против некоторых групп христиан.

c

Уже в первом десятилетии XIII века ведущим орденам были дарованы земли на территории новообразованной Латинской империи в Константинополе, которая столкнулась с сопротивлением восточных христиан на своих европейском и азиатском рубежах. К примеру, в 1205 году император Балдуин I пожаловал госпитальерам четверть герцогства Наваринского, а также и тамплиеры, и госпитальеры, и тевтонский орден получили по четыре фьефа в Мореи[4]. Передача земли этим рыцарским орденам, конечно, не обязательно означает, что их члены должны были лично принимать участие в войнах с греками: в данном контексте можно привести свидетельство папского письма, написанного в 1210 году, где рассказывается, что легат Бенедикт, кардинал Санта-Сусанны, передал тамплиерам церковь в окрестностях Фив ad Terrae Sanctae subventionem, «в помощь Святой Земле»[5]. Но в другом письме, отправленном в то же время Папой Иннокентием III, сообщается, что тамплиеры, после того, как получили во владение область Ламию в Фессалии, построили там замок ad defensionem terrae, «для защиты земли»[6]. Целью земельных пожалований тамплиерам, госпитальерам и тевтонскому ордену было, естественно, не всегда лишь желание снабдить их средствами для защиты Святой Земли. Однако, объем военной поддержки, оказанной данными орденами Латинской империи в XIII веке для защиты ее территорий от восточных христиан точно неизвестен, он, скорее всего, был невелик. К этому выводу нас приводит, прежде всего скудность сведений о военной активности орденов в этом регионе – дошедшие до нас несколько свидетельств относятся скорее к XIV, чем к XIII веку[7]. Также необходимо помнить, что ко времени основания Латинской империи тамплиеры и госпитальеры были уже тесно связаны с территориями в Сирии и Испании, и оказание значительной военной помощи империи было для них довольно затруднено. В Западной Европе раздавалась критика против отвлечения крестоносцев и крестовых походов от Святой Земли ради защиты Константинополя[8], однако, по меньшей мере, некоторая часть ресурсов, используемых военными орденами для защиты Латинской империи, была передана им специально с этим условием. И нет никаких свидетельств, показывающих, что для защиты Константинополя использовались ресурсы из-за пределов Латинской империи, предназначенные для обороны Святой Земли.

c

Хотя папство было готово одобрить создание новых орденов на юге Франции и Италии, оно практически не пыталось использовать силы ранее основанных орденов против еретиков или иных христианских врагов церкви внутри Западной Европы. Папа Иннокентий III, кажется, не воспользовался помощью тамплиеров и госпитальеров во время альбигойского крестового похода, и их участие в кампании на юге Франции было минимальным. Они упомянуты всего три раза в Chanson de la croisade albigeoise, и лишь в одном из них в военном контексте: в составе французского войска, направлявшегося к Тулузе в 1219 году, было несколько тамплиеров[9]. В Италии в XIII веке папы обычно прибегали к услугам лишь отдельных тамплиеров и госпитальеров. Тамплиеры несколько раз занимали пост папского маршала[10], а также привлекались в качестве кастелянов к управлению замков на папской территории: в 1262 году, к примеру, тамплиер Бернард из Галлерчето был назначен управляющим в Чеси, недалеко от Сполето, ne remaneret custodis cura et vigilantia destituta[11]. Клемент IV был единственным Папой, кто задумывал использование контингентов тамплиеров и госпитальеров в войнах на полуострове. В 1266 году, когда Карл Анжуйский устанавливал свою власть на юге Италии и в Сицилии, Клемент просил в письмах к великим магистрам обоих орденов, чтобы тамплиер Амори де Ла Рош и госпитальер Филипп из Эгли – кандидаты, выдвинутые Карлом – были введены в своих орденах в соответствующие должности в южных королевствах[12], а уже осенью следующего года он поднял вопрос об участии орденов в войне против противников Карла. Впрочем, последнее было сделано нерешительно и без особого энтузиазма.

c

В последующие годы XIII столетия папство точно также практически не старалось активно использовать тамплиеров и госпитальеров в кампаниях против Арагона после Сицилийской Вечерни, несмотря на то, что Папа пообещал арагонский трон Карлу Валуа и объявил крестовый поход против Педро III. В 1283 году духовно-рыцарским орденам в Арагоне, как и всем жителям королевства, предписывалось Папой Мартином IV не подчиняться Педро III и не оказывать ему помощь, но их никогда не просили активно участвовать в войне на стороне французов[13]. По просьбе Папы Гонория IV тамплиеры и госпитальеры юга Франции должны были отдать в распоряжение Филиппа IV все свои замки вдоль границы с Арагоном, но это предписание показывает, что от самой братии не ожидалось участие в конфликте[14]. И нет доказательств тому, что Гонорий согласился на требование Филиппа, сделанное в том же году, чтобы он приказал великим магистрам обоих орденов назначить магистрами провинции Арагон таких людей, которые бы поддержали французское войско[15]. Правда, после того, как король Мальорки Хайме по побуждению французского короля захватил командорство тамплиеров в Мас-Деу в Руссильоне на том основании, что оно подчинялось тамплиерам Арагона, Папа Николай IV приказал, чтобы оно было передано братьям, верным церкви и королю Мальорки. Однако очевидно, что целью данного постановления было лишь желание умиротворить Хайме[16].

c

Более охотно папство прибегало к помощи старых орденов, когда дело касалось конфликтов между западными христианами в восточном Средиземноморье. В 1218 году, вскоре после вступления на трон малолетнего короля Генриха I, Папа Гонорий III приказал тамплиерам и госпитальерам принять участие в усмирении беспорядков в кипрском королевстве, а в 1226 году Папа снова попросил их оказать помощь и содействие Генриху против indebitos molestratores[17]. До этих событий Папа Иннокентий III обращался к орденам, когда стабильность иерусалимского королевства была под угрозой: в 1213 году он приказал тамплиерам и госпитальерам quatenus regi predicto [Hierosolymitano] contra quoslibet regni sui perturbatores indebitos fideliter et viriliter assistentes, terram ejus et jura sicut vestra propria d e f e n d a t is[18]. Это был призыв в поддержку Иоанна де Бриенна, чьи виды на власть оказались под угрозой после смерти его жены Марии. Примерно через 20 лет, в 1232 году во время конфликта между представителями Фридриха II и Ибелинами Папа Григорий IX обратился к военным орденам Святой Земли с просьбой способствовать папскому легату ad reformationem regni, «в восстановлении власти», и поддержать сторонников Фридриха. А в 1235 году тот же самый Папа просил ордена оказать, если потребуется, военную помощь при защите Тира и других мест, находящихся под имперским контролем[19]. Однако к концу следующего десятилетия папство уже старалось убедиться, что претензии Гогенштауфенов в Святой Земле останутся без поддержки. В мае 1248 года Иннокентий IV сообщал братьям орденов и всем остальным, что некоторые в иерусалимском королевстве хотят признать власть Фридриха II и его сына Конрада: Папа приказывал им оставаться преданными Риму и nec quantum in vobis est ab aliquo permittatis ipsius regni dominiurn aliquatenus inmutari[20]. В следующем письме, отосланном в то же время, Папа также заявлял, что представитель Фридриха Томас Асеррский принес Триполи только вред, и поэтому приказывал всем прелатам, орденам и баронам Святой Земли quatinus quod idem comes de partibus illis omnino recedat sollicite laboretis[21]. Конечно, можно поспорить, что папы совсем не обязательно предполагали использование военной силы во всех случаях, когда они обращались за помощью к военным орденам в Святой Земле и на Кипре: термин auxilium, «поддержка», можно истолковывать разными способами, и в некоторых случаях папские письма отсылались не только магистрам орденов, но и прелатам церкви на Востоке. Однако содержание некоторых документов, как, например, письмо Григория IX в 1235 году, показывает, что папство было вполне готово использовать военную мощь орденов в конфликтах между христианами в восточном Средиземноморье.

c

Чтобы оценить масштаб, в котором папство собиралось использовать старые духовно-рыцарские ордена в войнах между христианами, следует обратить внимание не только на вопрос о непосредственном участии братии в войнах, но и на использование папством финансовых ресурсов орденов. Хотя военные ордена были освобождены от налогов в пользу защиты Святой Земли, им не предоставлялось полной формальной и постоянной свободы от всех папских налогов. Для различных военных предприятий в Западной Европе папство вводило разные налоги, однако в XIII веке папы не проводили какой-либо последовательной политики. Во второй половине столетия папские налоги были переданы в ведение мирских правителей ради «сицилийского дела», но лишь некоторые из них ордена были обязаны платить. Хотя папы Мартин IV и Николай IV предписывали им платить десятины, введенные Карлом Анжуйским и его сыном, до них Клемент IV колебался между освобождением орденов от налогов и принуждением платить их[22], а Бонифаций VIII все-таки освободил ордена от уплаты десятин, введенных в 1295 году в пользу Карла Анжуйского, и от налогов, обещанных арагонскому королю Хайме II за завоевание Сицилии. Бонифаций, однако, потребовал от них уплаты десятины, введенной с той же целью в пользу Карла Валуа в 1300 году[23]. Из налогов, введенных ради крестового похода на Арагон, военные ордена были обязаны платить десятину, санкционированную Мартином IV, но в 1288 году они были освобождены от нее Николаем IV, когда сбор новой трехлетней десятины был отдан Филиппу IV для борьбы с Арагоном[24]. И в то время, как некоторые из пап облагали ордена налогами на прямые нужды папства, Иннокентий IV наоборот в нескольких случаях освободил их от уплаты подобных взносов[25].

c

Можно назвать сразу несколько причин, объясняющих столь различное использование папской властью людских и иных ресурсов военных орденов внутри западно-христианского мира. В ряде случаев не имело никакого смысла запрашивать у братии орденов воинские контингенты, поскольку они не были бы в достаточной мере многочисленными и внушительными. Также иногда существовала возможность, или по крайней мере опасение, что рыцари орденов откажутся поддержать папские интересы в открытом сражении. Папа мог, конечно, призвать на воинскую службу братьев-рыцарей во Франции, но в областях, находящихся далеко за пределами христианского мира ведущие ордена не имели возможности выставить большое по численности и хорошо снаряженное войско. Хотя и тамплиеры, и госпитальеры располагали командорствами, разбросанными по всему западно-христианскому миру, в них проживало немного членов орденов, и большинство из них были сержантами – обычно невоенной прислугой – но никак не рыцарями[26]. Описи, составленные в начале XIV века после ареста тамплиеров, показывают, что в их резиденциях на Западе находилось совсем немного оружия и военного снаряжения[27]. Лишь в регионах, где проходила непосредственная война с иноверцами, ордена могли выставить значительные и хорошо вооруженные воинские контингенты. С другой стороны, во всех западноевропейских странах тамплиеры и госпитальеры обладали немалой собственностью, которую папство могло обложить налогом. Военные ордена были обычно освобождены от уплаты взносов на крестовые походы, что, однако, не означало автоматического обложения их другими видами папских налогов: могло бы потребоваться позитивное решение вопроса, и папы по разным причинам крайне неохотно его принимали. Применение воинских контингентов или денежных ресурсов орденов внутри западно-христианского мира могло быть воспринято как отвлечение их деятельности от надлежащих целей. И хотя объем критики, направленной на папство за призвание к крестовым походам против христиан порой кажется преувеличенным[28], Папы были очень осторожны в изъятии ресурсов орденов во время, когда удачи западного христианства в восточном Средиземноморье были на излете, а сами ордена всячески настаивали на налоговых послаблениях.

c

Источники по истории папства не дают нам адекватного объяснения столь большим различиям в требованиях пап, но они очень часто прибегают к оправданиям политики использования ресурсов и воинских сил орденов[29]. В ряде случаев оправдания находили свое выражение в весьма общих терминах, которые просто игнорировали первичные функции и обязательства орденов: когда, к примеру, Бонифаций VIII искал в 1298 году денежные средства, он лишь утверждал, что новые взносы были оправданы, и что военные ордена как почетные и могущественные члены церкви должны оказать помощь в борьбе с семейством Колонна[30]. Однако во всех остальных случаях папам приходилось искать аргументы, которые бы принимали во внимание тот факт, что ресурсы орденов были обычно направлены на борьбу с иноверцами. Предлагавшиеся в этом контексте идеи не были, однако, весьма оригинальны: большую часть из них можно найти в более ранних источниках, не связанных с историей орденов. В ряде папских документов, касающихся вопроса о взаимоотношении с военными орденами, христианские противники церкви оказываются приравнены к мусульманам. Утверждение, что некоторые христианские враги церкви хуже, чем иноверцы, часто встречается в ранних источниках[31] и было применено в отношении военных орденов еще в XII веке Петром Достопочтенным, когда он пытался убедить тамплиеров позволить их коллеге Гильому де Боже остаться на западе, чтобы он мог помочь в переустройстве ордена[32]. В этих примерах враги церкви по-видимому подвергались моральному осуждению, но в сохранившихся документах, касающихся орденов, дальнейшее заключение, что некоторые противники церкви опаснее мусульман, и что более важным является победить близкого врага, не делается, хотя его можно встретить в иных папских документах XIII века[33].

c

Реакция орденов на папские требования была различной. Имело место и открытое неприятие идеи платить Папе налоги. Выискивались пути получить освобождение от налогов, как это было уже показано[34], а сборщикам оказывалось сопротивление. Более чем вероятно, что главы орденов в Святой Земле выполняли папские требования с гораздо большей неохотой, чем подчиненные им магистры западных провинций, поскольку последние были зачастую тесно связаны с западноевропейскими правителями и королями, а порой и с самим папством. Тамплиер Амори де Ла Рош, занимавший пост магистра провинции Франция в 1260-х годах, был назначен на эту должность по просьбе Людовика IX, который, как рассказывается, был высокого мнения о его способностях и лояльности. Амори также являлся и «близким» (familiaris) к папам Урбану IV и Клементу IV. Конечно, в некоторых случаях, как в примере с Арагоном, локальные интересы и проявления верности заставляли членов орденов на западе оказываться в оппозиции к Папе, но в иных ситуациях тесные связи приводили их в лагерь папства и всех тех, кто пользовался его покровительством. Точка зрения руководства орденов в Святой Земле была, скорее всего, несколько иной. Оно было склонно рассматривать западные провинции прежде всего как средство для получения помощи для Святой земли, а потому не собирались позволять использовать их людские и иные ресурсы в каких-либо других областях. А поскольку в Святой Земле ордены занимали более независимое положение, чем в Западной Европе, их действия на востоке были определены в целом их собственными интересами.

c

И все же, если приоритеты центрального руководства ордена не совпадали с приоритетами его провинциальных коллег, великому магистру было не так уж легко контролировать действия своих подчиненных в Европе. Невысокая скорость путей сообщения убеждает нас в том, что последние имели значительную независимость. Контроль достигался не столько за счет подчинения всех принимаемых решений центральному вето, сколько за счет назначения на ведущие посты братьев, в которых можно было быть уверенным, что они будут действовать в соответствии с интересами всего ордена. Так тамплиеры Святой Земли отказали просьбе Клемента IV поставить Амори де Ла Роша во главе командорств и имущества ордена в королевстве Южной Италии и Сицилии[35]. Отделения орденов в Сирии ощущали последствия не только желания пап использовать их ресурсы против христиан – вся папская политика организации крестовых походов против своих оппонентов в Западной Европе и привлечения всевозможных ресурсов для этих целей – даже если она не касалась непосредственно орденов – делала задачу по защите Святой Земли все более сложной. Поэтому мы в праве ожидать военные ордена среди числа тех, кто критиковал политику папства в целом. Их выступления несомненно получали поддержку со стороны других противников пап, которые – особенно во времена, когда ситуация в Палестине становилась совсем безнадежной – видели в военных орденах несомненную цель для своей пропаганды. Когда магистр тамплиеров Гильом де Боже сообщил королю Арагона Альфонсо III о падении Триполи в 1289 году, король ответил с сожалением, что не мог отправить помощь и особо отметил, что Папа призвал к крестовому походу против него и направил на Арагон армии[36], а брат Альфонсо Хайме, король Сицилии, написал Гильому де Боже после падения Триполи примерно то же самое, заявляя, что он бы встал на защиту Святой Земли, если бы только Папа заключил с ним мир[37].

c

Согласно сообщению сицилийского хрониста Варфоломея Неокастровского тамплиер по имени Ги, который в качестве посланца прибыл к Папе после потери Триполи, выразил открытую враждебность политике Папы в отношении Сицилии и резко критиковал действия Николая IV[38]. Рассказывается также, что он обратился к Папе с призывом заключить мир с Сицилией и придти на помощь Святой Земле, пока еще не было слишком поздно. Можно, однако, поставить под сомнение столь открытую критику представителями орденов политики папства, от которого они получали всевозможные привилегии и поддержку. Хотя в Святой Земле ордены порой были готовы игнорировать указания и просьбы пап, публичное осуждение политики римского престола в гораздо большей степени поставило бы их привилегии под угрозу. Поэтому естественно, что сохранившиеся послания, отосланные магистрами и иными руководителями орденов на запад во второй половине XIII века, были всего лишь просьбами о помощи и не содержали критики действий Папы.

c

Итак, хотя политика папского престола порой подвергалась порицанию, военные ордена в XIII веке способствовали осуществлению этой политики весьма незначительно. На большей части территорий, где церковь призывала к войнам против христиан, ранее основанные ордена просто не могли выставить достаточного количества воинов. По этой причине в отличие от крестовых походов они были менее существенным источником военной силы для войн с инакомыслящими христианами. Конечно, оценить реальную эффективность папских призывов к крестовым походам довольно сложно, особенно начиная с XIII века, когда среди участников походов стали появляться и наемные контингенты. Временами воззвания к крестовым походам практически не находили отклика: тот факт, что Папе Иннокентию IV приходилось несколько раз повторять призыв к священной войне в Германии против Фридриха II в конце 1240-х годов, показывает, как мало отклика нашли данные воззвания; а в Англии в 1255 году проповедь крестового похода против Манфреда вообще осталась без последствий. Но многие приняли участие в войне против альбигойцев, а некоторые призывы к кампаниям в южной Италии тоже оказались эффективными[39]. Военные ордена внесли свой финансовый вклад в священную войну с христианами, однако папские запросы о денежных взносах делались лишь периодически и иногда встречали сопротивление. Таким образом, хотя функции духовно-рыцарских орденов в XIII веке расширились, их основной задачей осталась именно борьба с иноверцами.